«Как Архимед, готов перевернуть Землю, дайте только точку опоры». Правила Салима Шарыпова
О взглядах на бизнес, особом отношении к русским гастрономическим традициям и стремлении докопаться до самой сути DK.RU рассказал основатель и глава компаний «РуссВзрыв» и «БИОника» Салим Шарыпов.
Салим Шарыпов, директор компаний «РуссВзрыв» и «БИОника»:
1. У меня есть плохая манера: чем бы я ни занимался, я стараюсь докопаться до самой сути, до атома, до кварков. Мне интересно: а почему именно так? Это, кстати, любимый вопрос моего сына.
Я долго был рядом с взрывчаткой, знаю о ней все. Взрывчатка применяется в строительстве дорог, прокладке газо- и нефтепроводов, добыче полезных ископаемых. Даже тальк, который используется в детской присыпке, добывают с помощью взрывов. Что уж говорить про запасы рудных и нерудных полезных ископаемых. Загвоздка в том, как сделать производство взрывчатых веществ максимально безопасным. Сейчас в стране работают заводы второго и третьего поколения. Мы строим завод девятого поколения. Представляете, какой разрыв, как далеко шагнул вперед технологический прогресс в этой отрасли в мире? Класс опасности смесевой взрывчатки — 1.1, лака для волос — 3.1, а эмульсионных взрывчатых веществ — 5.1! Смеси, которые будет производить завод «Руссвзрыв», представляют не большую опасность, чем простое минеральное удобрение.
2. Я, как Архимед, готов перевернуть Землю, дайте только точку опоры. Сегодня мы готовимся к размещению облигационного займа на Московской международной межбанковской валютной бирже, чтобы судьба проекта перестала зависеть от доброй воли банковских групп. Инновации, модернизация, инвестиции — все эти красивые слова постоянно звучат с высоких трибун. Но суровые реалии российского бизнеса совершенно иные. Завод строится, планируется использовать передовые мировые технологии, привлечено финансирование из Европы — в общей сложности почти миллиард. Но российские банки не готовы повернуться лицом к реальному производству. В один голос признают: бизнес-проект интересный, перспективный, инновационный, но проектного финансирования в стране просто не существует. Новые производства в стране строятся только за счет финансовых резервов первой сотни крупнейших предприятий.
3. «Ихтиологом» я стал, когда мне было два года от роду: забрался в огромный аквариум, как в ванну, и пытался выловить рыбу голыми руками. Как аквариумист со стажем знаю золотое правило: чем больше аквариум, тем проще его содержать.
4. Я патриот. Черная икра, балалайка, медведь и ушанка — первое, что приходит на ум каждому иностранцу, когда говорят о России. До перестройки в стране добывалось до тысячи тонн черной икры ежегодно, а сегодня крупнейший игрок производит только 42 т в год. Пустующую нишу занимает китайский контрафакт и браконьерская икра катастрофически опасного качества.
5. Я должен быть абсолютно уверен в качестве продукта, который выпускается под моим брендом. Сегодня весь мир переходит на искусственно выращенную рыбу. Причина проста — контролируемая среда роста. В океане намыты огромные острова из пластикового мусора, в организме рыб содержатся микродозы пластика и такие вредные химические элементы, как кадмий, ртуть. Мы сделали проект «от икры до икры»: это позволяет дать 100%-ную гарантию отсутствия вредных субстанций. Рыба в искусственных условиях растет в шесть раз быстрее. В природе осетр вырастает до «товарного вида» только к 10-12 годам. Осетровые хорошо набирают вес при температуре не ниже 18-20С, а если температура воды опускается ниже 12С, готовятся залегать в спячку. Так что на «вольных хлебах» в Дону и Волге осетр нормально питается только два-три месяца в году. А у нас будет по графику получать премиальные датские корма. При этом рыбы не будут томиться в тесных аквариумах со стоячей водой — замкнутый цикл водоснабжения с очисткой озоном и ультафиолетом позволит добиться фактически родниковой чистоты воды.
6. Мы стремимся предложить премиальный продукт за честные деньги. Осетрину можно испортить на раз. Нередки случаи, когда человек, попробовав неправильно прокопченную осетрину, недоуменно пожимает плечами. Когда рыба получает искусственные корма, мясо приобретает легкий привкус. Чтобы избавиться от него, наши осетры в течение двух недель будут сидеть на голодной «диете» и стоять на проточной воде. За это время уйдет 15-20% веса рыбы. Это деньги. Но лишь в этом случае люди получат не ожиревшую с неприятным привкусом, а вкусную рыбу, которая будет пахнуть свежими огурцами, а не комбикормом. И тогда станет понятно, почему осетрину на Руси издавна называли «царь-рыбой».
7. Важно правильно оценить спрос и «знать в лицо» своего покупателя. Мы не планируем поставлять ни охлажденную, ни замороженную, ни живую рыбу — по крайней мере, на широкий рынок. Только готовый к употреблению продукт: 350 т рыбных деликатесов, 10 т черной икры. Много это или мало? Это капля в море! Сегодня спрос на филе осетра только в Москве составляет до двух тыс. т в год при средней цене – 4–6 тыс. руб. У нас розничная цена будет на уровне 1300–1400 руб. Так что определенные перспективы у бизнеса при таком раскладе есть.
8. Прибыль в бизнесе не самое главное. Какую рыбу сегодня едят дети в детских садах и школах? Серые волокна, которые удалось надергать из размороженного бруска невесть когда выловленной рыбы. Директора социальных учреждений и рады бы покупать нормальные продукты, но связаны по рукам и ногам: 44 ФЗ о госзакупках не перепрыгнешь. А если лот будет выставлен так: рыба свежевыловленная, без костей, по цене 150 руб. за кг, причем требуется доставить 30 т в пять утра на склад. Много ли найдется компаний, готовых выполнить заказ? Мы готовы. Проект с фермой по разведению мраморных сомов позволит закрыть позиции не только премиального, но и массового бренда. Производство будет не слишком масштабным, рассчитанным только на жителей региона, но это будет рыба совершенно иного качества, чем то, что люди привыкли покупать за эту цену.
9. Самый ценный ресурс — это время. Пытаясь привлечь финансирование для «БИОники» в одном из государственных профильных банков, я бездарно потерял полтора года. Эта история оставила горький осадок и фактически отбила желание взаимодействовать с кредитными учреждениями. Не столько даже обидно, что финансирования так и не получили. Времени, потраченного впустую, жаль: полтора года — псу под хвост! И только в команде Банка ВТБ я встретил настоящую заинтересованность в становлении и продвижении бизнеса. Они ищут возможности там, где другие банки — причины для отказа. Если все сложится, я готов разместить логотип банка во всю крышу осетрового завода — а это 15 тыс. 800 кв. м, из космоса будет видно!
10. Есть у меня мечта: открыть в Челябинске ресторан «Царь-рыба». Заведений в городе — великое множество, но мест, куда друзей не стыдно пригласить— раз-два и обчелся: чтобы и шеф-повар классный, и персонал вышколенный, и ценник адекватный, и звезда «Мишлен» в недалеком будущем.
11. Европейский менталитет мне близок. Восемь лет я прожил в Европе, в Австрии. В то время — это был 91-92 год — многие уезжали из страны за хорошей жизнью — так называемая «колбасная» эмиграция. Но достаточно быстро стало очевидно, что сколько бы лет не прошло, мы по-прежнему в глазах местных останемся fremde personen — пришлыми чужаками. И еще важный момент — ради прибыли на уровне 40-50% от вложенных средств любой иностранец побежит вперед трусов, а мы и с места не сдвинемся. Вот 200-300% уже вызывает определенный интерес. Бизнес-модель производства взрывчатых смесей как раз и предусматривает такой уровень рентабельности. Так что какой бы новый игрок не пришел, победить на демпинге не получится — у меня заложен колоссальный запас для маневров. То же самое и с осетрами. Окупаемость проекта — около пяти лет. Причем без напряжения. Только черная икра даст 350 млн руб. в год, а это побочный продукт производства, не учтенный в бизнес-модели.
12. Бизнес не построить в одиночку. «Салим, ты что, круглые сутки на производстве пропадаешь?» Это первый вопрос, который я слышу каждый раз, когда рассказываю о том, что строю одновременно два завода. На самом деле я прихожу в десять и ухожу в три. За моей спиной стоит надежная команда, проверенная временем. Большой колхоз — это, наверное, интересно, но у меня фактически «семейный» бизнес: мы родные не по крови, а по духу.
Текст подготовлен в рамках проекта «Правила»